В XIX веке наука накапливала данные о том, что болезни переносятся микробами — невидимыми глазу микроорганизмами. В 1 870-х годах эта теория была окончательно доказана немцем Робертом Кохом. Во время вспышки сибирской язвы молодому врачу удалось разглядеть под микроскопом микроорганизмы в форме палочек (впоследствии названные бациллами) — они, очевидно, и служили разносчиками заразы.
Пастер, взглянув на «палочки» под микроскопом, подтвердил вывод Коха. Тот взялся за работу: он прививал бациллы мышам — и они заболевали. Коху удалось самостоятельно вырастить «палочки» и проследить, как они образуют споры, способные проникать в почву, оставаться там долгое время, а потом снова заражать животных. Пастер на основе этих бацилл создал вакцину против сибирской язвы.
Вышедшая в 1 876 году работа о сибирской язве прославила Коха. Доказательство микробной природы болезней Кох сформулировал в виде постулатов:
В 1 905 году Кох получил Нобелевскую премию. Его труды вместе с трудами Пастера и других выдающихся учёных XIX века изменили представление человечества о болезнях.
Когда мне было 14 лет и я жил в городе Парма, я не имел ни малейшего представления о шрифтах, зато, как и многие, преуспел в копировании. В один прекрасный день моему отцу случилось посетить торговую выставку, на которой бесплатно раздавали новый товар — переводной шрифт. Он принёс мне лист наборной кассы шрифта Helvetica Medium с кеглем 36 пунктов. До сих пор этот шрифт в этом размере производит на меня такое же впечатление, как песня «Maggie May» Роба Стюарта. Это было пределом моих мечтаний: Чудесный Настоящий Подлинный Графический Дизайн.
Благодаря посещению музеев, сайтов, организаций, чтению, исследованиям, скетчам, заметкам, фотографированию и обыкновенному для такого дела трёхнедельному погружению я нахожу свой собственный подход к тексту.
Ни в Garamond, ни в Caslon, ни в Baskerville не было bold версии до их возрождения в двадцатом веке. Для них были созданы и употреблялись только прямой шрифт и наклонный. Широко использовать эти шрифты в современном мире бесчеловечно. Увеличение размера Garamond разрушает его органичность.