Далай-лама XIV

Из нобелевской речи, 1 989 года

Я польщён, смущён и глубоко тронут тем, что вы присудили такую важную премию простому тибетскому монаху. Во мне нет ничего особенного. Но я считаю эту премию признанием подлинной ценности альтруизма, любви, сострадания и ненасилия, которые я пытаюсь практиковать в соответствии с учениями Будды и великих мудрецов Индии и Тибета.

Я с глубокой благодарностью принимаю эту премию от имени всех угнетённых и во имя всех тех, кто борется за свободу и трудится для установления мира во всем мире. Я принимаю её как дань уважения Махатме Ганди, жизнь которого вдохновляла меня и служила мне уроком. И, конечно, я принимаю её от имени шести миллионов тибетцев, моих отважных соотечественников, которые так много выстрадали и продолжают страдать. Они противостоят методичному уничтожению их самобытности и культуры. Эта премия укрепляет нашу убеждённость в том, что, вооружившись правдой, смелостью и решимостью, мы добьёмся освобождения Тибета.

Как буддийский монах я забочусь обо всех членах человеческой семьи и обо всех чувствующих существах, на чью долю выпадают страдания. Моя религия, буддизм, способствует пробуждению любви и сострадания даже по отношению к тем, кого мы считаем своими врагами, но я убеждён, что каждый может воспитать в себе доброе сердце и чувство вселенской ответственности, с помощью или без помощи религии. Я верю, что древние ценности, поддерживавшие жизнь человечества, сегодня вновь заявляют о себе, чтобы подготовить нас к более доброму и счастливому XXI веку. Я молюсь за всех нас, за угнетателя и за друга, молюсь о том, чтобы мы вместе построили лучший мир посредством человеческого понимания и любви и облегчили боль и страдания всех чувствующих существ.


Далай-Лама в 1989 году на вручении Нобелевской премии мира
Далай-Лама в 1989 году на вручении Нобелевской премии мира

Очень тонка грань между гладкостью, ожидаемой современными взглядами и технологиями, и искусственно помятым видом, который делает вещи нарочито шероховатыми.

Меня интересуют несовершенства, странность, безумство, непредсказуемость.

Мне уже пятьдесят один год! А люди всё ещё звонят и спрашивают, не хочу ли я оформить обложку для альбома. Они говорят мне, что я могу сделать всё, что захочу, и мне очень трудно им объяснить, что полка с пластинками — это не то место, где мне хочется себя выразить. Обратитесь к двадцатилетнему.

Психотропные препараты стали популярны в XX веке
Психоактивные вещества
Психоактивные вещества воздействуют на чувственное восприятие и процесс ...
Карл Саган — первый посол Земли
Карл Саган
«Звуки Земли: межзвёздная запись „Вояджера“» Космический корабль «Вояджер», ...